Андреевское братство [= Право на смерть ] - Василий Звягинцев

Только потому, что человечество, за полсотни лет достигшее границ Галактики, начавшее планомерное освоение нескольких десятков планетных систем, до сих пор не встретилось с «братьями по разуму»? Так ведь я-то как раз не был пессимистом и неоднократно публично высказывался в том смысле, что оттого, возможно, и не встречаемся, что не представляем, где, кого и как искать. Даже приводил в одной из статей такое сравнение: «Допуская, что на территории Москвы проживает всего десять или даже сто человек, можем ли мы, совершая раз или два в день пешие прогулки, надеяться случайно встретить хотя бы одного из них в течение достаточно ограниченного отрезка времени? Если же предположить, что любой из гипотетических партнеров по контакту хочет избежать такой встречи, то искать его можно неограниченно долго. Что тем не менее не может считаться основанием как для отрицания населенности Москвы, так и для прекращения поисков…» И так далее в этом же роде.

Правда, одно дело — изощряться мыслью в схоластических диспутах и совсем иное — вот так, сразу поверить, что из десятков миллиардов живших и живущих судьба избрала именно тебя… Но если все же допустить…

Заря вернулась, протянула мне большую дымящуюся чашку. Я сделал глоток обжигающего и очень крепкого кофе, еще один, отставил чашку. Вытер губы и сказал, сам удивляясь принятому решению:

— Ну, здравствуй, враг…

Лицо Зари изобразило недоумение.

— Почему — враг? Разве я дала основание так считать?

Я рассмеялся облегченно. Напряженность и двусмысленность ситуации разрядилась. Ни одна девушка, тем более влюбленная, так не отреагировала бы. Как угодно, только не так.

— Нет, я в другом смысле. Это я такую аббревиатуру придумал. ВРАГ — внеземной разумный гуманоид. Угадал?

Наверное, не меньше десятка секунд Заря смотрела на меня. Недоуменно, озадаченно, растерянно. Попыталась тоже засмеяться, но тут же оборвала смех. Лицо ее стало серьезным, даже строгим.

— Вот как получилось… Признаться, не ожидала… Но, пожалуй, так будет лучше… Однако самообладания тебе не занимать… Другой на твоем месте, если бы догадался, реагировал бы совсем иначе…

— Неужели так их было много — других? — тут же спросил я.

Заря сделала вид, что не услышала вопроса.

— Я была уверена, что ты поверил… Мой облик вызвал самые положительные эмоции в твоем подсознании… Ты всегда мечтал обладать такой, как я… И я подтвердила свою готовность уступить… Любой на твоем месте не стал бы колебаться. Но что теперь говорить? Да, ты все правильно понял. Мы действительно те, кого ты имел в виду…

Получив подтверждение своей проницательности, я совсем успокоился. Начал ощущать себя, как положено репортеру, первым оказавшемуся у истоков крупнейшей в истории сенсации. И тут же начал вести себя соответственно.

— Если я правильно понял, мне первому вы сообщаете о факте своего прибытия на подконтрольную Земле территорию? Это случайно или на то есть особые причины? Поясните, пожалуйста. И еще два попутных вопроса. То, что я вижу, — это ваш подлинный облик или…

— Подлинный, — ответила Заря. — Биологически мы с вами аналогичны.

— Великолепно. Впрочем, аналогичны мы или, предположим, гомологичны — не моя компетенция. Пусть биологи выясняют. У меня второй вопрос — откуда вы прибыли, каким, если можно так выразиться, транспортом и какова цель вашего визита? Дипломатическая, научная или, может быть… — я сделал паузу, — развлекательная? Туризм, а?

Немного юмора в сенсационном репортаже отнюдь не повредит. Больше всего я жалел, что не могу включить сейчас свой репортерский видеокристаллофон, отпрометчиво оставленный в кармане куртки, которую снял, переодеваясь к ужину. Запись была бы уникальнейшая. Я даже сделал движение, чтобы встать и сбегать, но сдержался.

— Как много вопросов сразу, — Заря изобразила шутливую растерянность. — Давай лучше отложим интервью на более поздний срок. А сейчас есть дела поважнее.

Слушая, я одновременно совсем иными глазами смотрел на ее лицо, фигуру, мимику, вслушивался в звучание слов и построение фраз, искал хоть какие-нибудь отличия и особенности, подтверждающие ее неземное происхождение. И не находил ничего.

— Мы здесь недавно, — продолжала говорить Заря. — И тщательно искали, к кому из землян следует обратиться. Ты появился очень вовремя. Твоя психограмма для контакта подошла идеально. С тобой можно будет договориться…

— Не сомневаюсь. Я вообще очень сговорчивый человек. Даже подчас во вред себе. Были прецеденты. И готов выслушать, зачем уважаемые ВРАГи искали меня в космических безднах…

— Не тебя, — поправила Заря. — Мы искали контакта с любым человеком Земли, удовлетворяющим определенным требованиям.

— Почему вы начали поиски именно здесь, на Крюгере? Мало ли более цивилизованных систем? Тот же Антарес или сразу Земля.

Кажется, Заре начала надоедать моя дотошность, а может быть, слишком несерьезный для такого ответственного разговора тон.

— Если можно, не употребляй больше этот термин — ВРАГи. Он неприятно звучит, а если с твоей помощью привьется, то психологически осложнит взаимоотношения наших народов. Пусть уж лучше, как у вас принято, — «пришельцы». И давай говорить по существу. Согласен ты вступить в официальный контакт с нашей цивилизацией как полномочный представитель земного человечества?

— Ну, это ты уже слишком. Какой из меня дипломат?

— Не беспокойся. В верительных грамотах мы не нуждаемся. По нашим правилам каждое разумное существо может представлять свою расу…

— Оригинально. Впрочем, очевидно, у вас есть на это какие-то основания. Но дело в том, что мои соотечественники придерживаются иного мнения. У нас индивидуум, чтобы представлять интересы общества, должен быть предварительно облечен специальными полномочиями. Впрочем, раз ты якобы Сорбонну закончила, зачем я тебе все объясняю? Ты это лучше меня знать обязана.

— Знаю, конечно. Но это ваша проблема. На наш взгляд, любой член общества равно правоспособен, если не страдает необратимыми нарушениями психики, конечно. Как я убедилась, ты вполне полноценный представитель своего вида, индекс разумности у тебя значительно превосходит необходимый минимум, так что для нас тут нет вопроса. Таков галактический закон. А местные юридические казусы он не учитывает.

Я подумал, что как-то все это вдруг перестает мне нравиться. Даже преамбула наводит на неприятные ассоциации, а дальше что будет? И еще. Она сказала — «галактический закон». Значит, есть у них целая сложившаяся система цивилизаций, звездная конфедерация, к примеру, а мы об этом даже и не подозреваем. Носимся по Галактике из конца в конец и считаем, что умнее и могущественнее нас никого нет…

— Мы обращаемся к тебе с важным и взаимовыгодным предложением, — говорила Заря тоном парламентера побеждающей стороны. — Мы предлагаем согласиться на переселение определенного количества землян на одну из планет нашей федерации…